Интервью Председателя Контрольно-счетной палаты Санкт-Петербурга В.С. Лопатникова журналу "Город 812"
В конце прошлого года Контрольно-счетная палата Петербурга опубликовала подряд два сенсационных отчета, из которых следовало, что ГУП «Метрополитен» совершил нарушений на 9 миллиардов рублей, а Комитет по развитию транспортной инфраструктуры – и вовсе на 15 миллиардов. Уже в этом году сенсации продолжились – на главу «Метрополитена» было возбуждено уголовное дело, в его квартире прошли обыски. Глава КСП Вадим ЛОПАТНИКОВ рассказал «Городу 812» о подробностях этой и других проверок.
- В какой стадии находится ваш суд с «Метрополитеном»?
– Мы выиграли первую инстанцию, апелляцию, но ГУП «Метрополитен» подало кассационную жалобу, и теперь все вернулось на новое рассмотрение. Но из 25 наших замечаний ГУП «Метрополитен» оспаривает в суде только 3. Помимо предприятия с нами судится и Комитет по развитию транспортной инфраструктуры (КРТИ). Конечно, суды затягивают нашу работу и срок устранения нарушений, и я считаю, что исполнительная власть выбрала не самый правильный путь.
– Исполнительная власть – это вы кого имеете в виду?
– Я думаю, что решения оспаривать наши представления в суде принимались не только начальником ГУП «Метрополитен» и председателем КРТИ, но и профильными вице-губернаторами, председателем Комитета по транспорту. Мы судов не боимся, но предсказать их итог непросто. Кроме того, пока продолжаются судебные разбирательства, ГУП «Метрополитен» и КРТИ не спешат исправлять выявленные нарушения.
– У вас целый список претензий к «Метрополитену» на 9 миллиардов рублей, а дело возбуждено только по станции «Адмиралтейская», где ущерб 466 миллионов. Почему?
– В общую сумму выявленных нарушений помимо выявленного ущерба входят различные финансовые нарушения, в том числе сделки, заключенные ГУП «Метрополитен» в отсутствие обязательных согласований на общую сумму около 7 миллиардов рублей, в совершении которых имелась заинтересованность руководителя унитарного предприятия, а также недополученные предприятием доходы от использования государственного имущества и иные нарушения. Полагаю, что этот вопрос не к нам, а к следственным органам.
– При проверке КРТИ, по вашим оценкам, выявлено финансовых нарушений на 15 миллиардов, ущерб составил 8,5 миллиардов рублей. Для руководства комитета эта проверка имела какие-то последствия?
– Период проверки составлял 3 года, за это время там сменилось три руководителя. Я не знаю, почему они менялись, но думаю, руководство города видело, что дела там обстоят не слава богу. Строительство объектов метрополитена начиналось задолго до заключения контрактов, без разрешений на строительство и без согласованной проектно-сметной документации. Отдельные станции, уже введенные в эксплуатацию, не имеют разрешительной документации на их ввод. Это, конечно, недопустимо.
– Это общая проблема. Как вы думаете, так происходит из-за сложной процедуры согласования или здесь есть какой-то корыстный интерес?
– Мы не можем никого обвинять. Мы просто констатируем обнаруженные факты, а обвиняют другие структуры. Но, как показывает практика, иногда главные распорядители специально затягивают проведение конкурсов, срывают их, а потом просят согласовать им закупку у единственного источника, так как нужно срочно осваивать деньги.
– Возвращаясь к метрополитену – вы хотите, чтобы «Адамант» и «СоветниК» доплатили те суммы, которые вы насчитали?
– По вопросу строительства ЗАО «СоветниК» вестибюля станции метро «Адмиралтейская» мы утверждаем, что 466 миллионов рублей – это минимальная сумма, которую следует перечислить в городскую казну.
В отношении 5 инвестиционных проектов, реализованных ООО «Адамант», мы полагаем, что плата инвестора за земельные участки в городской бюджет была крайне низкой. Величина этой платы была определена оценщиками с многочисленными нарушениями Стандартов об оценочной деятельности, при этом работа оценщиков оплачивалась самим же инвестором – ООО «Адамант». В результате плата за земельный участок, с учетом строительства наземных вестибюлей, составила по станции «Бухарестская» всего лишь два с небольшим миллиона рублей, по станции «Международная» – более семи миллионов рублей, а по станции «Звенигородская» инвестор вообще денег не должен. Для проверки объективности результатов оценки мы привлекли независимого оценщика, который установил, что плата инвестора в городской бюджет по станции «Адмиралтейская» должна была составить не 70 миллионов рублей, а больше чем один миллиард рублей. Плата в бюджет была занижена практически в 20 раз.
Мы обратили внимание руководства города на явное занижение платы инвесторов в бюджет по инвестиционным проектам ГУП «Метрополитен». Однако взыскать недополученные доходы с ООО «Адамант» уже невозможно из-за того, что некорректные результаты оценки были утверждены СПб ГУП «Городское управление инвентаризации и оценки недвижимости» и отражены в условиях инвестиционных договоров.
– А как взыскать эти деньги с ЗАО «СоветниК»?
– Это проблема главного распорядителя средств бюджета Санкт-Петербурга и правоохранительных органов. Мы не вправе воздействовать на коммерческие структуры, мы лишь зафиксировали нарушения и проинформировали о них уполномоченные органы.
– Но они говорят, что из этих 466 миллионов часть средств была потрачена на строительство инфраструктуры для самого метрополитена.
– Мы это уже вычли. В состав работ стоимостью 466 миллионов рублей, оплаченных за счет бюджета, включены земляные работы по устройству котлована здания, ограждающие конструкции, работы по устройству свайного поля и несущие железобетонные конструкции, т.е. включены лишь работы по созданию фундамента коммерческого объекта. Никакие затраты по строительству инфраструктуры для нужд метрополитена в эту сумму не входят.
Кстати, заметьте, что после нашей проверки отменили строительство такого же торгового центра над «Василеостровской», хотя изначально он планировался.
– Вы думаете, это связанные события?
– Думаю, инвесторы не проявили интереса. Когда есть возможность заплатить в несколько раз меньше – желающих искать не надо. Если инвесторы понимают, что придется платить реальную стоимость, все начинают оценивать рентабельность.
– Можно ли выделить комитеты, к которым у вас больше всего претензий?
– Все зависит от объема выделенных средств бюджета, которыми они распоряжаются. На первом месте в структуре расходов с учетом майской корректировки бюджета Комитет по здравоохранению: ему выделено почти 59 миллиардов рублей, освоено за полгода только чуть больше 23 миллиардов. Думаю, к концу года неосвоение средств у них будет 6–7 процентов. Второй – КРТИ, почти 46 миллиардов: тут процент неосвоения будет очень высоким, потому что на данный момент освоено только чуть больше 9 миллиардов. Далее Комитет по транспорту с 27 миллиардами рублей и освоением 9 миллиардов. И еще один из лидеров в области неосвоения бюджета – Комитет по строительству с бюджетом 23 миллиарда и также полугодовым освоением всего около 5 миллиардов. Тут тоже могу предположить, что к концу года из-за смены руководства будет большой процент неосвоения. Также постоянная проблема – включение в адресную инвестиционную программу объектов, не имеющих разработанной, прошедшей экспертизу и утвержденной проектной документации. С проблемой неосвоения средств мы сталкиваемся постоянно, на что указываем в наших экспертных заключениях. Надо начать принимать жесткие меры к нарушителям. Начать хотя бы с того, что при формировании проекта бюджета на этапе так называемых нулевых чтений снижать им финансирование на следующий год.
Пусть один год окажется провальным по вводу объектов – зато все поймут, что мы не шутим.
– Все, кому приходится проводить конкурсы, жалуются на одно и то же. Если проводить их по правилам, будут побеждать демпингующие компании. К тому же вся процедура очень долгая и сложная.
– Действительно, хотя на данный момент в целом создана нормативная база по вопросам осуществления закупок, к сожалению, не все механизмы контрактной системы заработали. Эти механизмы пока не привели к заметному повышению эффективности расходов, как должны были привести. В законе существуют способы борьбы с демпингом. Мы сами при исполнении бюджета сталкиваемся с ее несовершенством. Практика применения 44-фз совершенствуется, и мы надеемся, что здравый смысл возобладает.
– Вы же общаетесь с вашими западными коллегами – как у них регулируются госзакупки?
– У нас как раз в начале июня проходил семинар Европейской ассоциации счетных органов. И все его участники жаловались на такие же сложности. Где-то конкурсные механизмы чуть свободнее, где-то более зажаты, но в целом проблемы аналогичные. В Европе больше прозрачности, но коррупции не меньше.
– Расскажите – кого-то сняли после ваших проверок?
– Вот только что был уволен главный врач Елизаветинской больницы. В прошлом году после нашей проверки сняли главврача в 23-й больнице. До этого был Центр планирования семьи и репродукции.
В ходе проверки «Горэлектротранса» были выявлены нарушения при закупке троллейбусов. Показали замечательный белорусский троллейбус, низкопольный, обтекаемый. Закупили. Мы вышли с проверкой. Купили 49 троллейбусов, поступило 45. Куда делось еще 4, сначала мы выясняли, потом следователи. Более того, тот, который нам показывали, был с немецкими двигателем и кондиционером. А те, которые закупили, пришли с калужскими двигателями и владикавказскими кондиционерами. Умножаем 45 на разницу в цене двигателя и кондиционера – получаем 75 миллионов на одной закупке. Вообще в среднем из 30–40 наших проверок ежегодно 2–3 заканчиваются уголовными делами.
– Почему конкурсные процедуры не спасают?
– Как правило, заказчики умышленно формулируют конкурсные требования так, чтобы им соответствовал только определенный поставщик.
– Вы приводите много примеров из сферы медицины, но, например, при строительстве дорог бюджеты еще больше.
– Да, но и проконтролировать сложнее. Шурфить постоянно асфальт, смотреть, где какая подушка, какой толщины железобетон. Сейчас мы проверяем ГУП «Продовольственный фонд», не можем досчитаться 9,5 тысяч тонн зерна на сумму более 70 миллионов рублей. Чтобы были понятны объемы – это ориентировочно 135 железнодорожных вагонов. Очень долгая история с Управлением ветеринарии. Раньше они получали бюджетное финансирование и одновременно сами зарабатывали за счет платных услуг. Как это у них работало? Например, привезли из Белоруссии мясо, городская ветслужба выдавала справку. Положили его на Васильевском острове на склады. Потом перевозят в Кировский район – снова справка нужна от районной ветстанции. Перевезли еще в один район – еще одна справка. Все справки платные. Раньше средствами, заработанными на выдаче справок, Управление ветеринарии распоряжалось самостоятельно, это называлось внебюджетной деятельностью. Мы долго доказывали, что средства должны зачисляться в бюджет города. 700–800 миллионов они получали из бюджета и такую же сумму зарабатывали якобы самостоятельно. За эти внебюджетные средства у них были куплены два туристических автобуса, оборудование для вокально-инструментального ансамбля. «Мы, – говорят, – бывшие комсомольцы, любим собираться и петь комсомольские песни». В одной районной ветстанции была найдена сауна, а этажом выше – три комнаты с итальянскими спальными гарнитурами. Тоже за внебюджетные деньги. Материалы были направлены районному прокурору.
– И чем дело кончилось?
– Гостиницу с сауной закрыли, конечно, а деньги стали зачислять в бюджет. Сейчас на эти деньги строятся новые районные ветеринарные станции. Я рад, что идет развитие. Вот мы приехали на одну такую станцию, не буду называть район: в здоровенном здании один кабинет дежурного врача и еще маленькая лаборатория с фельдшером. А все остальное сдано в аренду ветеринарной фирме под условным названием «Рога и копыта». В государственной ветстанции нет какой-нибудь вакцины – но зато она есть в соседнем помещении, у «Рогов и копыт». А учредитель этой коммерческой ветклиники – родственник главного ветеринарного врача района.
– Кроме разных проверок к полномочиям КСП относится анализ бюджета. Какой совет вы могли бы дать тем, кто его формирует и исполняет?
– Во-первых, надо реально планировать свои средства. Я понимаю, хочется сделать больше, отчитаться, похвастаться: мы в этом году не три развязки сделали, а четыре. А каким путем и с какой документацией – это никого не волнует. Далее, какие будут расходы в бюджете, главные распорядители знают уже после второго чтения – это октябрь месяц. По большому счету с октября до января они могут подготовить всю необходимую документацию к предстоящим конкурсным процедурам и уже в начале года их провести. Надо определяться с государственными унитарными предприятиями. У них в уставах написано, что они должны приносить прибыль и часть ее отдавать городу. Однако их деятельность зачастую нерентабельна. Тот же «Метрополитен»: за 7 лет субсидия «Метрополитену» выросла в 24 раза, до 8,5 миллиардов рублей, а предприятие не выступило с инициативой о повышении тарифных расценок на рекламу, которые действовали шестой год без изменений. Вместо этого предприятие из года в год требует себе все больше субсидий из бюджета.
Антон МУХИН
Интервью опубликовано журналом "Город 812" 13 июля 2015 года
- В какой стадии находится ваш суд с «Метрополитеном»?
– Мы выиграли первую инстанцию, апелляцию, но ГУП «Метрополитен» подало кассационную жалобу, и теперь все вернулось на новое рассмотрение. Но из 25 наших замечаний ГУП «Метрополитен» оспаривает в суде только 3. Помимо предприятия с нами судится и Комитет по развитию транспортной инфраструктуры (КРТИ). Конечно, суды затягивают нашу работу и срок устранения нарушений, и я считаю, что исполнительная власть выбрала не самый правильный путь.
– Исполнительная власть – это вы кого имеете в виду?
– Я думаю, что решения оспаривать наши представления в суде принимались не только начальником ГУП «Метрополитен» и председателем КРТИ, но и профильными вице-губернаторами, председателем Комитета по транспорту. Мы судов не боимся, но предсказать их итог непросто. Кроме того, пока продолжаются судебные разбирательства, ГУП «Метрополитен» и КРТИ не спешат исправлять выявленные нарушения.
– У вас целый список претензий к «Метрополитену» на 9 миллиардов рублей, а дело возбуждено только по станции «Адмиралтейская», где ущерб 466 миллионов. Почему?
– В общую сумму выявленных нарушений помимо выявленного ущерба входят различные финансовые нарушения, в том числе сделки, заключенные ГУП «Метрополитен» в отсутствие обязательных согласований на общую сумму около 7 миллиардов рублей, в совершении которых имелась заинтересованность руководителя унитарного предприятия, а также недополученные предприятием доходы от использования государственного имущества и иные нарушения. Полагаю, что этот вопрос не к нам, а к следственным органам.
– При проверке КРТИ, по вашим оценкам, выявлено финансовых нарушений на 15 миллиардов, ущерб составил 8,5 миллиардов рублей. Для руководства комитета эта проверка имела какие-то последствия?
– Период проверки составлял 3 года, за это время там сменилось три руководителя. Я не знаю, почему они менялись, но думаю, руководство города видело, что дела там обстоят не слава богу. Строительство объектов метрополитена начиналось задолго до заключения контрактов, без разрешений на строительство и без согласованной проектно-сметной документации. Отдельные станции, уже введенные в эксплуатацию, не имеют разрешительной документации на их ввод. Это, конечно, недопустимо.
– Это общая проблема. Как вы думаете, так происходит из-за сложной процедуры согласования или здесь есть какой-то корыстный интерес?
– Мы не можем никого обвинять. Мы просто констатируем обнаруженные факты, а обвиняют другие структуры. Но, как показывает практика, иногда главные распорядители специально затягивают проведение конкурсов, срывают их, а потом просят согласовать им закупку у единственного источника, так как нужно срочно осваивать деньги.
– Возвращаясь к метрополитену – вы хотите, чтобы «Адамант» и «СоветниК» доплатили те суммы, которые вы насчитали?
– По вопросу строительства ЗАО «СоветниК» вестибюля станции метро «Адмиралтейская» мы утверждаем, что 466 миллионов рублей – это минимальная сумма, которую следует перечислить в городскую казну.
В отношении 5 инвестиционных проектов, реализованных ООО «Адамант», мы полагаем, что плата инвестора за земельные участки в городской бюджет была крайне низкой. Величина этой платы была определена оценщиками с многочисленными нарушениями Стандартов об оценочной деятельности, при этом работа оценщиков оплачивалась самим же инвестором – ООО «Адамант». В результате плата за земельный участок, с учетом строительства наземных вестибюлей, составила по станции «Бухарестская» всего лишь два с небольшим миллиона рублей, по станции «Международная» – более семи миллионов рублей, а по станции «Звенигородская» инвестор вообще денег не должен. Для проверки объективности результатов оценки мы привлекли независимого оценщика, который установил, что плата инвестора в городской бюджет по станции «Адмиралтейская» должна была составить не 70 миллионов рублей, а больше чем один миллиард рублей. Плата в бюджет была занижена практически в 20 раз.
Мы обратили внимание руководства города на явное занижение платы инвесторов в бюджет по инвестиционным проектам ГУП «Метрополитен». Однако взыскать недополученные доходы с ООО «Адамант» уже невозможно из-за того, что некорректные результаты оценки были утверждены СПб ГУП «Городское управление инвентаризации и оценки недвижимости» и отражены в условиях инвестиционных договоров.
– А как взыскать эти деньги с ЗАО «СоветниК»?
– Это проблема главного распорядителя средств бюджета Санкт-Петербурга и правоохранительных органов. Мы не вправе воздействовать на коммерческие структуры, мы лишь зафиксировали нарушения и проинформировали о них уполномоченные органы.
– Но они говорят, что из этих 466 миллионов часть средств была потрачена на строительство инфраструктуры для самого метрополитена.
– Мы это уже вычли. В состав работ стоимостью 466 миллионов рублей, оплаченных за счет бюджета, включены земляные работы по устройству котлована здания, ограждающие конструкции, работы по устройству свайного поля и несущие железобетонные конструкции, т.е. включены лишь работы по созданию фундамента коммерческого объекта. Никакие затраты по строительству инфраструктуры для нужд метрополитена в эту сумму не входят.
Кстати, заметьте, что после нашей проверки отменили строительство такого же торгового центра над «Василеостровской», хотя изначально он планировался.
– Вы думаете, это связанные события?
– Думаю, инвесторы не проявили интереса. Когда есть возможность заплатить в несколько раз меньше – желающих искать не надо. Если инвесторы понимают, что придется платить реальную стоимость, все начинают оценивать рентабельность.
– Можно ли выделить комитеты, к которым у вас больше всего претензий?
– Все зависит от объема выделенных средств бюджета, которыми они распоряжаются. На первом месте в структуре расходов с учетом майской корректировки бюджета Комитет по здравоохранению: ему выделено почти 59 миллиардов рублей, освоено за полгода только чуть больше 23 миллиардов. Думаю, к концу года неосвоение средств у них будет 6–7 процентов. Второй – КРТИ, почти 46 миллиардов: тут процент неосвоения будет очень высоким, потому что на данный момент освоено только чуть больше 9 миллиардов. Далее Комитет по транспорту с 27 миллиардами рублей и освоением 9 миллиардов. И еще один из лидеров в области неосвоения бюджета – Комитет по строительству с бюджетом 23 миллиарда и также полугодовым освоением всего около 5 миллиардов. Тут тоже могу предположить, что к концу года из-за смены руководства будет большой процент неосвоения. Также постоянная проблема – включение в адресную инвестиционную программу объектов, не имеющих разработанной, прошедшей экспертизу и утвержденной проектной документации. С проблемой неосвоения средств мы сталкиваемся постоянно, на что указываем в наших экспертных заключениях. Надо начать принимать жесткие меры к нарушителям. Начать хотя бы с того, что при формировании проекта бюджета на этапе так называемых нулевых чтений снижать им финансирование на следующий год.
Пусть один год окажется провальным по вводу объектов – зато все поймут, что мы не шутим.
– Все, кому приходится проводить конкурсы, жалуются на одно и то же. Если проводить их по правилам, будут побеждать демпингующие компании. К тому же вся процедура очень долгая и сложная.
– Действительно, хотя на данный момент в целом создана нормативная база по вопросам осуществления закупок, к сожалению, не все механизмы контрактной системы заработали. Эти механизмы пока не привели к заметному повышению эффективности расходов, как должны были привести. В законе существуют способы борьбы с демпингом. Мы сами при исполнении бюджета сталкиваемся с ее несовершенством. Практика применения 44-фз совершенствуется, и мы надеемся, что здравый смысл возобладает.
– Вы же общаетесь с вашими западными коллегами – как у них регулируются госзакупки?
– У нас как раз в начале июня проходил семинар Европейской ассоциации счетных органов. И все его участники жаловались на такие же сложности. Где-то конкурсные механизмы чуть свободнее, где-то более зажаты, но в целом проблемы аналогичные. В Европе больше прозрачности, но коррупции не меньше.
– Расскажите – кого-то сняли после ваших проверок?
– Вот только что был уволен главный врач Елизаветинской больницы. В прошлом году после нашей проверки сняли главврача в 23-й больнице. До этого был Центр планирования семьи и репродукции.
В ходе проверки «Горэлектротранса» были выявлены нарушения при закупке троллейбусов. Показали замечательный белорусский троллейбус, низкопольный, обтекаемый. Закупили. Мы вышли с проверкой. Купили 49 троллейбусов, поступило 45. Куда делось еще 4, сначала мы выясняли, потом следователи. Более того, тот, который нам показывали, был с немецкими двигателем и кондиционером. А те, которые закупили, пришли с калужскими двигателями и владикавказскими кондиционерами. Умножаем 45 на разницу в цене двигателя и кондиционера – получаем 75 миллионов на одной закупке. Вообще в среднем из 30–40 наших проверок ежегодно 2–3 заканчиваются уголовными делами.
– Почему конкурсные процедуры не спасают?
– Как правило, заказчики умышленно формулируют конкурсные требования так, чтобы им соответствовал только определенный поставщик.
– Вы приводите много примеров из сферы медицины, но, например, при строительстве дорог бюджеты еще больше.
– Да, но и проконтролировать сложнее. Шурфить постоянно асфальт, смотреть, где какая подушка, какой толщины железобетон. Сейчас мы проверяем ГУП «Продовольственный фонд», не можем досчитаться 9,5 тысяч тонн зерна на сумму более 70 миллионов рублей. Чтобы были понятны объемы – это ориентировочно 135 железнодорожных вагонов. Очень долгая история с Управлением ветеринарии. Раньше они получали бюджетное финансирование и одновременно сами зарабатывали за счет платных услуг. Как это у них работало? Например, привезли из Белоруссии мясо, городская ветслужба выдавала справку. Положили его на Васильевском острове на склады. Потом перевозят в Кировский район – снова справка нужна от районной ветстанции. Перевезли еще в один район – еще одна справка. Все справки платные. Раньше средствами, заработанными на выдаче справок, Управление ветеринарии распоряжалось самостоятельно, это называлось внебюджетной деятельностью. Мы долго доказывали, что средства должны зачисляться в бюджет города. 700–800 миллионов они получали из бюджета и такую же сумму зарабатывали якобы самостоятельно. За эти внебюджетные средства у них были куплены два туристических автобуса, оборудование для вокально-инструментального ансамбля. «Мы, – говорят, – бывшие комсомольцы, любим собираться и петь комсомольские песни». В одной районной ветстанции была найдена сауна, а этажом выше – три комнаты с итальянскими спальными гарнитурами. Тоже за внебюджетные деньги. Материалы были направлены районному прокурору.
– И чем дело кончилось?
– Гостиницу с сауной закрыли, конечно, а деньги стали зачислять в бюджет. Сейчас на эти деньги строятся новые районные ветеринарные станции. Я рад, что идет развитие. Вот мы приехали на одну такую станцию, не буду называть район: в здоровенном здании один кабинет дежурного врача и еще маленькая лаборатория с фельдшером. А все остальное сдано в аренду ветеринарной фирме под условным названием «Рога и копыта». В государственной ветстанции нет какой-нибудь вакцины – но зато она есть в соседнем помещении, у «Рогов и копыт». А учредитель этой коммерческой ветклиники – родственник главного ветеринарного врача района.
– Кроме разных проверок к полномочиям КСП относится анализ бюджета. Какой совет вы могли бы дать тем, кто его формирует и исполняет?
– Во-первых, надо реально планировать свои средства. Я понимаю, хочется сделать больше, отчитаться, похвастаться: мы в этом году не три развязки сделали, а четыре. А каким путем и с какой документацией – это никого не волнует. Далее, какие будут расходы в бюджете, главные распорядители знают уже после второго чтения – это октябрь месяц. По большому счету с октября до января они могут подготовить всю необходимую документацию к предстоящим конкурсным процедурам и уже в начале года их провести. Надо определяться с государственными унитарными предприятиями. У них в уставах написано, что они должны приносить прибыль и часть ее отдавать городу. Однако их деятельность зачастую нерентабельна. Тот же «Метрополитен»: за 7 лет субсидия «Метрополитену» выросла в 24 раза, до 8,5 миллиардов рублей, а предприятие не выступило с инициативой о повышении тарифных расценок на рекламу, которые действовали шестой год без изменений. Вместо этого предприятие из года в год требует себе все больше субсидий из бюджета.
Антон МУХИН
Интервью опубликовано журналом "Город 812" 13 июля 2015 года